РУС
ENG
Руководитель: Золотарев Дмитрий Павлович
Исполнители: Бердникова Наталья Евгеньевна, Спасибко Александра Борисовна
Результаты исследования по первому этапу
Создана база данных по археологическим комплексам финала плейстоцена и раннего голоцена Южного Приангарья с максимальной информацией о местонахождениях, комплексах, объектах, находках, их характеристиках и всех имеющихся междисциплинарных данных. Собрана информация по 59 археологическим объектам на территории Южного Приангарья. Выделено 4 района локализации с разным количеством объектов. 7 археологических объектов имеют 14С-даты, возраст других 52 объектов определялся по описанию стратиграфии отложений на основании аналогий с изученными разрезами. Предварительно количество учтенных археологических объектов по обобщенным подразделениям финала плейстоцена и раннего голоцена распределено следующим образом: поздний дриас (YD) – 2; пребореал-бореал (PB, BO) – 41; пребореал (PB) – 8; бореал (BO) – 9; начало атлантики (AT-1) – 4. Макрослоистыми комплексами являются 48 объектов, мультислойчатыми – 10 объектов, смешанного типа – 1 объект. 3 археологических объекта являются многослойными от 3 и более уровней (до 14 культуросодержащих горизонтов), в подавляющем большинстве которых археологический материал связан с палеопочвами. На 21 объекте проводились площадные раскопочные работы, на 35 объектах – ограниченная по площади шурфовка и зачистки обнажений; 3 объекта выявлены по подъемным сборам. Общая вскрытая площадь составила около 25 тыс. кв. м.
Рис. 1. Районы локализации археологических комплексов финала плейстоцена (sr42, YD) и раннего голоцена (Hl1) в Южном Приангарье: 1 – долина р. Ия; 2 – долина р. Белая, зона выклинивания Братского водохранилища (р. Ангара); 3 – г. Иркутск и окрестности (р. Ангара).
Обработаны археологические коллекции финала плейстоцена (sr4, YD) и раннего голоцена (HL1, PB-BO) местонахождений Холмушино 3 (к. г. 5), Усть-Белая (к. г. 14а), Хайтинский Мост 2 (к. г. 3), Бадай 5 (к. г. 1, 1а), Приводная 3 (к. г. 1), Нижний Булай 2 (к. г. 5), Щебень (к. г. 2), Мальта-Мост 1 (к. г. 2, 2б), Лисиха (к. г. нижний), Царь-Девица (к. г. 3). Комплексы всех объектов разделены на хронологические группы в соответствии с интервалами подразделений финала плейстоцена (начальный МИС 1) и раннего голоцена (ранний МИС 1), проведены типологический, морфологический, технологический, атрибутивный анализы каменного инвентаря, а также анализ последовательности сколов при помощи трехмерного моделирования.
Атрибутивный анализ показал, что в первом случае (Приводная 3, к. г. 1) совокупность признаков свидетельствует о применении техники отжима при производстве пластинок и микропластин, во втором (Бадай 5, к. г. 1, 1а) – об использовании мягкого отбойника в прямой или опосредованной форме для реализации некрупных отщепов (средние и мелкие) и пластин. Выбор техники скола, возможно, обусловлен функциональной принадлежностью стоянок. В частности, комплексы Бадая 5 по совокупности признаков определены как часть большой стоянки-мастерской, направленной на первичную подготовку сырьевых блоков и заготовок, где техника мягкого отбойника могла использоваться при декортикации, оформлении различных поверхностей преформ и реализации с необъемных/объемных нуклеусов пластин или отщепов.
Рис. 2. Приводная 3, к. г. 1: 1 – соотношение между длиной и шириной целых сколов; 2 – соотношение между длиной и шириной фрагментированных сколов; 3 – соотношение между шириной и толщиной ударных площадок).
Анализ последовательности сколов (scar-pattern analysis), проведенный при помощи трехмерного моделирования, позволил реконструировать этапы расщепления нуклеусов необъемного, объемного и терминально-краевого принципов расщепления. На схемах отображена реконструированная последовательность действий и обозначены обрабатываемые конструктивные элементы нуклеусов, что позволило подробно структурировать стадии оформления, утилизации и подправки. Наиболее информативными являются нуклеусы терминально-краевого принципа расщепления, для них отмечено наибольшее количество технических операций (до 11 этапов). Степень их информативности во многом обусловлена вниманием охотников-собирателей к подготовке латеральных поверхностей и киле-гребневой части, а также чередованием фаз подживления площадки и реализации целевых снятий.
Рис. 3. Результаты анализа последовательности сколов (scar-pattern analysis). Схемы расщепления нуклеусов: 1 – Мальта-Мост 1, к. г. 2б, 2б; 2 – Щебень, к. г. 2; 3 – Бадай 5, к. г. 1, 1а; 4 – Приводная 3, к. г. 1.
Реконструкция «операционной цепочки» показала использование местного сырья (кремнистые сланцы, аргиллит и кварцит). Выделяются два района локализации объектов, которые дифференцируются по основному типу используемого сырья. Происхождение кремнистых пород (сланцы) очевидно связано с отложениями ангарской свиты нижнего кембрия. Вероятно, это сырье транспортировалось охотниками-собирателями с участка нижнего течения р. Белая из района, где располагаются стоянки-мастерские на выходах кремнистого сырья. Плитчатые отдельности аргиллита, кварцитовые гальки и валуны происходят из юрских отложений (песчаники и конгломерататы) на верхних участках р. Ангары и ее притоках.
Выявлены особенности технологий расщепления для позднего этапа верхнего палеолита (sr42, YD, ~12,8–11,7 тыс. кал. л. н.) и мезолита (Hl1, ~11,7–8,6 (8,5) кал. тыс. л. н.) на территории Южного Приангарья, их взаимосвязи, обусловленность культурной традицией или адаптацией коллективов к конкретным условиям палеосреды и сырьевой базы.
Культурные остатки, датирующиеся поздним этапом верхнего палеолита (sr42, YD, ~12,8–11,7 тыс. кал. л. н.) и выраженные малоинформативными находками (куски оббитой породы, нуклевидное изделие, отщепы, фаунистические остатки), не позволяют составить полноценное представление о технологиях расщепления камня, характерных для данного этапа. Имеющиеся на сегодняшний день данные по указанным комплексам все еще фрагментарны и настоятельно требуют уточнения, а также расширения артефактуальной базы. На наш взгляд, «ситуация перерыва» очевидно обусловлена совокупностью различных факторов (степень изученности, природно-климатические обстановки и т. д.) и тем не менее в качестве базовой причины определяется культурный адаптационный отклик охотников-собирателей на резкие катастрофические перестройки условий палеосреды, выраженный в смене территориальности (мест обитания).
Для мезолитических комплексов (Hl1, ~11,7–8,6 (8,5) кал. тыс. л. н.) зафиксировано несколько техник микрорасщепления. Продолжают существовать терминально-краевые нуклеусы сайкаи в сочетании с объемными микроформами в различных вариациях (пирамидальные, конусовидные, цилиндрические, бочонковидные, карандашевидные). Кроме этого, имеются нуклевидные формы, которые пока затруднительно ассоциировать с конкретной техникой, но дальнейшие исследования, надеемся, позволят решить эту проблему.
Рис. 4. Бадай 5, к. г. 1, 1а. Нуклевидные изделия: 1 – продольный нуклеус; 2 – цилиндрический нуклеус; 3 – ортогональный двусторонний нуклеус; 4, 7–10 – преформа терминально-краевого нуклеуса; 5, 6 – конический нуклеус; 11–13 – терминально-краевой нуклеус.
Терминально-краевые нуклеусы в технике сайкаи известны, прежде всего, как культурный маркер комплексов позднего этапа верхнего палеолита Байкало-Енисейской Сибири и определяются как автохтонное явление. Существование форм сайкаи в мезолите (ранний голоцен) в определенной мере может рассматриваться как преемственность и продолжение традиции, характерной для предыдущих этапов, несмотря на имеющуюся лакуну позднего дриаса (sr42, YD). Основной чертой этих нуклевидных форм является подготовка площадки поперечно-ориентированными сколами с одной из латералей. Площадка у таких нуклеусов, как правило, горизонтальная, горизонтально-вогнутая. Преформами для таких нуклеусов могли быть отщепы, отдельности породы и бифасиальные заготовки. Еще одной особенностью оформления площадки является, помимо оформления ее в технике сайкаи, подправка ее короткими сколами (редукция) с фронта. Такой прием в свое время был выделен для техники кампус. На некоторых нуклеусах зафиксировано распространение зоны скалывания (фронта) на одну или обе латерали (Приводная 3, к. г. 1). Нуклеусы сайкаи отмечены нами в пребореальных (Бадай 5, к. г. 1, 1а; Приводной 3, к. г. 1) и бореальных комплексах (Щебень, к. г. 2).
Рис. 5. Царь-Девица, к. г. нижний (1–5) и Лисиха, к. г. нижний (6–18). Нуклеусы: 1, 2, 8 – терминально-краевой; 3, 4, 14–15 – конический; 5–7, 9–13 – цилиндрический; 16–18 – бочонковидный [Мезолит Верхнего Приангарья … , 1980].
Вторая линия развития микрорасщепления связана с утилизацией нуклеусов объемного принципа скалывания (пирамидальные, конусовидные, цилиндрические, бочонковидные, карандашевидные), которые можно рассматривать как остаточные формы. Появление и широкое распространение таких нуклеусов, вероятно, было обусловлено необходимостью серийного получения как можно большего количества стандартных заготовок (пластинок и микропластин) при помощи отжимной техники и могло осуществляться двумя путями. Первый предусматривал переход от терминально-краевого к объемному принципу расщепления с помощью технического приема, основанного на расширении зоны скалывания за счет латералей терминально-краевых нуклеусов вплоть до снятия гребня и образования замкнутого или полузамкнутого фронта. Площадки подправлялись серией мелких центростремительных сколов. Остаточные формы представляют собой конические микронуклеусы. Второй вариант применения объемного принципа скалывания предполагал оформление и использование специальных заготовок (подтреугольные, призмы и др.), которые можно условно определить, как «реберчатые». Они изготавливались на отдельностях породы (гальки, желваки, плитки) и отщепах. Поверхности обрабатывались полностью или частично. Остаточные формы таких нуклеусов определяются как конические, цилиндрические, бочонковидные и карандашевидные. Единичные подпирамидальные и конические формы встречаются в комплексах (Приводная 3, к. г. 1; Бадай 5, к. г. 1, 1а), датирующихся первой половиной раннего голоцена (Hl1, PB, ~11,7–10,5 кал. тыс. л. н.). Далее микронуклеусы объемного принципа скалывания в совокупности получают широкое распространение во второй половине раннего голоцена (Hl1, BO, ~10,5–8,6 (8,5) кал. тыс. л. н.) и отмечены в позднемезолитических комплексах Царь-Девицы (к. г. нижний) и Лисихи (к. г. нижний).
Геоархеологическая оценка показала, что комплексы фиксируются в двух ситуациях: в системе макрослоистости и мультислойчатости. Наиболее репрезентативными являются мультислойчатые местонахождения, где культурные остатки отмечены в погребённых слаборазвитых и эмбриональных почвах, которые, в основном, выражены в отложениях пойм. Макрослоистые комплексы менее информативны, так как включены в нижнюю часть полноразвитой современной почвы (горизонты В, ВС), покрывающей террасовидные поверхности, склоны и вершины водоразделов. В ней разновременные археологические материалы находятся в условиях компрессии и механического перемешивания. Однако, когда в малой толще фиксируется один уровень находок и налицо типологическая гомогенность артефактуального набора, в их отложениях удается выявить «чистые» культурно обособленные комплексы. 14С-даты соответствуют стратиграфическому положению вмещающих отложений, за исключением радиоуглеродного определения для комплекса Приводной 3.
Подобраны 6 образцов из базовых археологических объектов Южного Приангарья (Усть-Хайта 1, Приют Сукачева 2) и Канско-Енисейского региона (Казачка 1). Проведена пробоподготовка в Лаборатории изотопных исследований Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН на основе заключенного договора. Все образцы прошли химическую обработку, проанализированы на стабильные изотопы углерода и азота, для них определено содержание коллагена и легких элементов в коллагене. Затем проведено зауглероживание и AMS-анализ образцов на основании заключенного договора с Центром коллективного пользования «Ускорительная масс-спектрометрия НГУ-ННЦ». Получены достоверные и корректные радиоуглеродные определения.
Результаты исследований представлены в 2 сборниках материалов конференций, 3 статьях, 2 докладах и в сети Интернет.
Публикации:
Раннеголоценовый комплекс стоянки Приводная 3 (Южное Приангарье) / Д. П. Золотарев, И. М. Бердников, А. Б. Спасибко, Ю. А. Деревянко, И. В. Уланов, Н. Е. Бердникова // Известия Иркутского государственного университета. Серия Геоархеология. Этнология. Антропология. 2025. Т. 51. С. 3–33. https://doi.org/10.26516/2227-2380.2025.51.3
Комплексы раннего голоцена многослойного местонахождения Бадай 5 (Южное Приангарье) / Д. П. Золотарев, Н. Е. Бердникова, Ю. А. Деревянко, А. Б. Спасибко // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2026. Т. 25. (в печати).
Опыт реконструкции этапов первичного расщепления в раннем голоцене Южного Приангарья при помощи метода анализа последовательности сколов (по материалам местонахождения Приводная 3) / И. С. Шегутов, Д. П. Золотарев, А. Б. Спасибко, Н. Е. Бердникова, И. М. Бердников // Известия Иркутского государственного университета. Серия Геоархеология. Этнология. Антропология. 2025. Т. 52. (в печати).
Археологические комплексы финала плейстоцена – раннего голоцена многослойного местонахождения Бадай 5 (Южное Приангарье) / Д. П. Золотарев, Ю. А. Деревянко, Н. Е. Бердникова, А. Б. Спасибко // Ancient cultures of Mongolia, Baikal, Southern Siberia and Northern China: Proceedings of the 13th International scientific conference (September 11–16, 2025, Ulaanbaatar) / Ed. by N. Erdene-Ochir, N. Batbold. Tomus I. Ulaanbaatar: Institute of Archaeology MAS, 2025. pp. 103–112.
Золотарев Д. П. К проблеме идентификации археологических комплексов позднего дриаса Байкало-Енисейской Сибири (финал плейстоцена) // Комплексное изучение историко-культурного наследия Центральной Азии: сборник материалов LХV Российской (с международным участием) археолого-этнографической конференции студентов и молодых ученых, посвященной 250-летию со дня рождения Петра Козьмича Фролова, организатора горнозаводского производства Алтая, собирателя древностей, основателя первого музея в Сибири, а также 140-летию со дня рождения Сергея Ивановича Руденко, известного отечественного ученого, исследователя пазарыкской культуры / отв. ред. А. А. Тишкин. Барнаул: АлтГУ, 2025. С. 49–50.